я не медля протянул свои щупальца к ним, присасываясь и начиная перекачивать хранящуюся в крови энергию.

Ощущения были странными, не как от обычных людей, да и кровь чужаков была голубая а не красная, отчего щупальца тоже сменили окраску став цвета ясного безоблачного неба.

“Главное, чтобы в голубого инквизитора не переименовало” — суеверно поплевал я через левое плечо, продолжая накачиваться энергией.

Наш клин, постепенно истончаясь, упорно продолжал продвигаться вперёд, командир отряда игроков, что возглавлял атаку, уже ушел на респ, а те, кто вставал ему на смену, выдерживали буквально несколько ударов, после чего также падали на землю, истаивая под ногами остальных игроков.

А до портала было ещё как минимум половина пути.

— Артём, — снова позвал я товарища, — слишком медленно, нужно как-то прорваться вперёд, иначе мы тут завязнем окончательно, максимум через сотню метров.

— Понял тебя, — кивнул тот, крикнул “музыкантам”, — ну что, покажем как надо музыку играть?!

Остальные игроки, чуть расступились, давая нам возможность разогнаться, и из последних сил обрушили на вторженцев всё что только смогли найти из магических заклинаний и боевых способностей.

А мы, словно таран, врубились, опрокидывая вставших на пути чужаков, бешено работая оружием, буквально прорубили себе просеку в их плотных рядах и, внезапно, вышли на оперативный простор. На пути у нас оставались только единичные противники, которые хоть и пытались что-то сделать, но существенно помешать не могли. Невольно на ум пришла аналогия наших действий с тандемным боеприпасом, наш клин был словно кумулятивная струя, врезавшая первый слой брони, ну а мы, — десяток пэкашников, как ударное ядро, проломили второй слой.

Основной массе увязаться за нами мешали продолжающие отчаянно огрызаться остатки клина, поэтому, почти не встречая сопротивления, мы побежали к порталу, вырастающему буквально на глазах. Вблизи он и вовсе, казалось, тянулся вверх на пол неба. Мерно колышущийся, завораживающий, почти гипнотически-притягательный, он манил к себе и я испытал острое желание коснуться этой переливающейся всеми оттенками синего и фиолетового, пелены, попасть на ту сторону, чтобы увидеть другой мир,

тот из которого появились эти чужаки. Но быстро отогнал эту мысль, встряхнувшись. Произнёс:

— Не дайте им добраться до меня.

А затем, ударил разрушающей способностью прямо по порталу.

Дрожь мелкой рябью прошла по его поверхности, а я почувствовал, как стремительно уходит наполняющая меня энергия. Почуяв неладное, к нам бросились все окрестные чужаки и даже с той стороны стали выпрыгивать один за другим всё новые и новые противники.

Но я, сквозь до предела сжатые зубы, прошептал:

— Хрен вам, сукины дети, а не моя планета!

В финальном усилии выплеснул всю свою ярость и злость, падая на колени полностью опустошенный, но плёнка искажения пространства, ведущая в иной мир уже распадалась, не в силах поддерживать свою структуру и последнего, выпрыгивающего из неё чужака располовинило, почти ровно по линии симметрии, когда она с хлопком исчезла окончательно.

Напор противника тут же ослаб, растерянные и сбитые с толку, они уже не нападали, скорее просто отбивались от продолжавших яростно рубиться земных игроков. Несмотря на то, что по прежнему были в большинстве. Но тут прямо в гущу событий ворвались обе БМД-шки, настроившие излучатели на генерацию постоянного поля радиусом метров в пять, с десантом на броне. И там где они проезжали, чужаки падали теряя свои способности и застывали скорчившимися трупиками, задыхаясь в ядовитой для них атмосфере.

“Молодец, старлей, — устало подумал я, глядя на азартно постреливающих из автоматов десантников, — вовремя. Ловко воспользовался неразберихой”.

С такой поддержкой уже через десяток минут всё было кончено, после чего парни Егорова принялись деловито стаскивать трупы к машине, под действующие излучатели, чтобы те не возродились раньше времени.

Я оглядел наш поредевший отряд, сократившийся до пяти человек, устало улыбнулся, сказал, ещё сам до конца не веря:

— Мы это сделали.

— Сделали, — кивнула в ответ Ириновская.

Варваршу знатно потрепало, но вид у неё оставался воинственным.

— Мальчики! — властно подозвала она парочку десантников поблизости, — показала нам за спину, — вон там ещё несколько, приберите.

В небе над нами, пройдя на бреющем, снова закружило вернувшееся звено вертолётов, но увидев, что противник уничтожен, обе вертушки развернулись и пошли обратно в сторону базы.

Старшего нашей команды, — Артёма, к сожалению, унесло на респ, не успели отхилить, поэтому я подошел к старлею, который сидел на одной из БМД на плоской башенке излучателя, наблюдая за работой подчинённых и вертя в руках какую-то ветку.

Негатор парни временно отключили, после обработки всех чужачьих трупов, поэтому я без опаски запрыгнул на броню, присел рядом с Егоровым.

— Связывался с командованием? — спросил я у него, — что говорят?

— Связывался, — кивнул тот, — ждём когда подойдёт команда которая заберёт трупы, затем двигаем к ближайшему аэродрому, где нас подберут и вернут на базу.

Я покивал, в ответ, снова спросил:

— А как там вообще? Говорят что-нибудь?

Сощурившись, старлей задумчиво поглядел вдаль, но ответил:

— Вроде держимся, но слишком уж много странного происходит.

— Это да, одних Птеронов вспомнить.

Я ещё раз мысленно представил зубастую пасть с двухметровым языком.

— Не только, — произнёс Егоров, протянул мне ветку, что до этого крутил в руках, — не знаешь, что это за дерево?

— Это? — стоило мне коснутся, ветки, как над ней загорелось название: “Малая ветвь чародрева, вес 0,07 кг”.

Это был явно игровой предмет, по обычным земным растениям Система никогда справку не выводила. Что-то подобное можно было найти в данже, хотя конкретно про чародрево я ничего не слышал. Вот только, вроде, данжей поблизости не наблюдалось, да и старлей всё равно в него попасть бы не смог.

— Где ты это нашел? — глухо уточнил я.

— Пойдём, — Егоров поднялся, легко соскочил на землю, — тут недалеко.

Грузно спрыгнув следом, ведомый старлеем, дошел до опушки редкой берёзовой рощицы, где сразу заметил невысокое деревце метров полутора в высоту, совсем не похожее на обычную флору Восточно-Европейской равнины. Стоило сфокусировать зрение на нём, как снова подсветилось название: “Молодой побег чародрева”.

Обведя взглядом опушку, я увидел сначала ещё один такой же побег, за тем ещё и ещё. Обернувшись к старлею, мрачно взглянул ему в глаза, после чего тихо произнёс:

— Похоже теперь Система меняет всю планету.

Протянул ладонь, спросил:

— Есть чем срубить?

Тот кивнул, ловко вытащил нож из ножен на поясе, протянул рукоятью вперёд.

Взяв тот, я хмыкнул, увидев длинную гарду, уточнил:

— Финка НКВД от кизлярских мастеров?

Получив утвердительный кивок, вздохнул:

— Ладно, сойдёт.

Присев, в несколько ударов перерубил ствол сантиметра четыре в толщину, оставив торчать из земли небольшой огрызок, вернул нож Егорову.

— Пойдём, что-ли. Посмотрим, может ещё